История Сланцев – города «каменного масла» полна событий: как оптимистичных, так и трагичных для судьбы города и его жителей. Никакого «имперского блеска», тяжелая поступь советского времени. Но при этом до сих пор остаётся некий налёт почти мистического романтизма ушедшего столетия… Почувствовать это можно только пообщавшись с людьми, познакомившись со скульптурным наследием советского прошлого. В этом убедился корреспондент Online47.
Открытый способ
Первое упоминание об использовании горючих сланцев уходит далеко в века – относится к 1694 году. А словом «сланец» («каменное масло») прежне именовали сланцевую смолу, и только потом так стали называть нефть.
«Сланцевое месторождение, которое здесь обнаружили, именовали по названию бывшего административного центра – Гдовские сланцы, – рассказала библиотекарь сектора краеведческой библиографии и цифровых коллекций, «Заслуженный работник культуры Российской Федерации» Тамара Павлова. – Обнаружил их и изучил в 1916 году академик Фёдор Николаевич Погребов. Продолжается месторождение и на территории Эстонии, где начали добывать сланец раньше. Ещё в 1917 году, незадолго до февральской революции, подавали записку царю Николаю II о том, что Гдовское сланцевое месторождение надо начать разрабатывать – следует выделять землю и возможности тем, кто начнёт это делать. Помешали известные события. Документ положили под сукно, но ненадолго. В 1918 году Ленин пишет письмо Зиновьеву – председателю Петросовета. Смысл таков: под Веймаром (это часть нашего большого месторождения) сланцы неглубоки, давайте-ка мы туда мобилизуем буржуазию, пусть они потрудятся – там сланец добывают».
Тогда очень остро стоял вопрос с энергоносителями, и в 1919 году под Веймарном (посёлок при станции в Пустомержском сельском поселении Кингисеппского района Ленобласти) стали добывать сланец открытым способом.
«В 1929 году академика Погребова ещё раз направили в наши края – исследовать месторождение, и в 1930 году сюда направили группу строителей. Они-то и начали закладку первого опытного рудника, который стал шахтой имени Кирова. А судьбоносным для Сланцев стал 1932 год – ровно 90 лет назад – тогда сюда приезжал Киров, на этой шахте всегда было что-то неладно, нередко возникала угроза затопления. Он выслушал специалистов и принял волевое решение продолжать проект. И тогда же было принято решение строить здесь город, и в 1934 году шахта была введена в эксплуатацию, и в том же году был образован посёлок Сланцы. С этого времени началась история нашего моногорода. Градообразующим предприятием стал «Ленинградсланец»».
Взлёт и падение
История «Ленинградсланца» отражена в недавно вышедшем в свет многостраничном издании Григория Фраймана (с 1989 года был директором предприятия) «Ленинградсланец: взлёт и падение».
Промышленная добыча ленинградских сланцев началась в 1934 году, а в 1952-м, после строительства сланцеперерабатывающего завода, вышла на новый уровень. Здесь выпускали огромный ассортимент материалов: сланцевого топливного масла, битумных мастик, нефтеполимерных смол и ароматических углеводородов - всего более 40 наименований.
Работали в городе и другие промышленные предприятия: комбинат «Стройдеталь», на котором изготавливались детали и блоки для строительства; регенератный завод (филиал ленинградского завода «Красный треугольник») выпускал резиновую обувь, в том числе бассейновые сандалии. На подошве шлепанцев было написано «Сланцы». Название быстро ушло в народ, и впоследствии официально, хоть и ошибочно, закрепилось на рынке.
Шахтёрская Венера
Шахтёрская Венера, конечно, не из кристально белого паросского мрамора, как древнегреческая, Милосская. Но тоже, судя по всему, богиня красоты и любви – только совершенно другой эпохи. Советского, шахтёрского пошиба. Серебро померкло, остался серый цвет лежащего под ней камня.
Стоит она перед зданием бывшего управления шахты имени Кирова – по левую руку, если стоять лицом к зданию. А по правую – шахтёр крепкого телосложения, за спиной которого – тележка, гружёная сланцевым камнем.
Давно уже Сланцы утратили славу шахтёрской столицы области. Типичная застройка советского времени. Как водится, площадь Ленина. Правда, в названиях улиц странно чередуются литературные классики, знаменитые учёные с «идолами» советского времени: Жуковского и Ломоносова, Ленина и Кирова (но Кирова, как говорится, сам бог велел, он – основатель города, о чём напоминает и памятник на площади, и бюст в сланцевской центральной библиотеке). Памятник шахтёрам на одной из центральных улиц. Река Плюсса с притоком – речкой Кушелкой. О прошлом напоминают для непросвещённых холмы непонятного происхождения – промышленные терриконы…
Трудные времена
Сегодня в Сланцах работают два цементных завода. Живы перерабатывающая промышленность и сельское хозяйство, есть майоликовый завод (раньше продукция этого предприятия пользовалась особым спросом – для изготовления посуды сюда приглашали художников Ленинградского фарфорового завода – ЛФЗ).
В конце 80-х завод «Сланцы» окончательно отказался от использования сланцев, были закрыты две шахты и остановлена сланцедобыча. На градообразующем предприятии «Ленинградсланец» тогда работали пять тысяч шахтеров. Отрасль перестала быть востребованной...
Власти Ленобласти неоднократно обращались на федеральный уровень за поддержкой, но положительного решения никто так и не дождался. В 2011 году завод был признан банкротом. Не помогли и более поздние попытки модернизировать завод. Однажды проект вошёл в федеральную программу, но инвестиции так и не поступили, несмотря на постоянные напоминания тем, кто «наверху» о том, что сланец – не вчерашний день: есть страны, в которых его и по сей день используют в энергетике и нефтехимии...
Теперь всё чаще говорят о том, что из шахтёрской Сланцы превратились в библиотечную столицу, и это нынче предмет гордости горожан. Шутят: город «каменного масла» стал городом «масла для ума».
Да и таланты здесь имеются в изобилии – взять хотя бы удивительный музыкально-мастеровой ансамбль – семейный клуб «Свояси», возрождающий традиционные ремёсла и фольклор. Правда, Сланцы – интернациональный город, работать сюда изначально съезжались люди со всего СССР. Но как говорят сланцевчане, не было здесь никогда каких-то межнациональных проблем, и к теплу этого семейного дома тянутся очень многие.
Город продолжает жить, и эта жизнь течёт своим чередом, как воды реки Плюссы. Но очень хочется, чтобы со временем остались в прошлом дома-руины с пустыми глазницами и горький опыт затопленных шахт – отголоски прошлого.
Евгения Дылева
Фото: автора
