В истории Отечества имеет значение даже самая малая деталь, и в этом смысле нельзя обходить вниманием так называемую «низовую память» – действия и устремления людей, не привыкших говорить речи с трибун. Они до сих пор открывают неизвестные факты о Великой Отечественной войне.
В этом уверен протоиерей Вячеслав Харинов – настоятель двух храмов: иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» на Шпалерной улице в Петербурге и Успенского храма в селе Лезье-Сологубовка в Ленобласти, член Ленинградской областной общественной палаты, известный в регионе участник поискового движения и, как его называют, «батюшка-байкер». На своем байке он преодолел сотни тысяч километров, каждый год традиционно участвует в автопробегах к воинским памятникам и мемориалам. Отец Вячеслав объяснил Online47, что такое экология памяти и почему надо узаконить народные инициативы по её сохранению.
Без срока давности
Во время встречи, в которой участвовали представители Общественных палат трёх регионов – Ленинградской, Новгородской и Псковской областей, посвящённой важнейшей сегодня теме – «Без срока давности», отец Вячеслав поднял вопрос о легализации этой самой «низовой памяти».
Говорил о мемориальных досках, поклонных крестах и памятниках, которые устанавливаются по идущей «снизу» народной инициативе, без официального оформления.
«Они создаются вне правового поля, но в рамках морали и совести, – считает отец Вячеслав. – Давно говорю о том, что надо утвердить порядок, который узаконит, упростит и регламентирует такие действия».
С его точки зрения, разумно сделать так, чтобы никто не мог вести речь о незаконной установке.
О чём говорят эксперты
Юристы утверждают, что единых правил установки таких объектов нет.
«Не существует чётких правил, например, установки поклонных крестов – символа божественного присутствия. Но единичны случаи конфликтов, связанных с их самовольной установкой, – объясняет юрист, член коллегии адвокатов Санкт-Петербурга Станислав Замятин. – А вот правила проектирования, изготовления, установки, открытия, учёта мемориальных досок и других памятных знаков на общественных территориях и в населённых пунктах законодательством оговорены. Независимо от того, кто становится инициатором или за чей счёт выполнялись работы, это должно быть согласовано с местной администрацией, и зачастую такого согласования приходится ждать очень долго. Думаю, имеет смысл законодательно закрепить хотя бы сроки».
Правда, эксперт напоминает и об «эстетической» стороне вопроса – полагает, что разумно подумать, как избежать небрежных, низкохудожественных, плохо выполненных работ.
О судьбе народных памятников задумываются и там, где такие инициативы распространены.
«Нередко бывает, что памятники, имеющие настоящую историческую ценность, остаются без хозяйского глаза. На нашей земле, например, надо срочно спасать уникальный храм XVII столетия в Каргиничах. Ещё немного, и останется шанс уберечь, разве что, колокольню, – отмечает писатель и краевед Пётр Васильев, на счету которого целый ряд установленных на его малой родине памятных знаков и поклонных крестов. – Вместе с тем, хлопоты о согласовании новых народных памятников часто сопряжена с бюрократией».
Он напомнил историю памятника-бюста партизанке Марии Кукаревой, погибшей в годы Великой Отечественной войны от рук фашистов (открытие состоялось в августе прошлого года):
«На официальное согласование с нашей местной властью ушло два года – никак не могли решить проблему с местом установки! А сейчас уникальный мастер резьбы по дереву Артём Степанов завершил работу над скульптурой писателя Николая Коняева. Решили поставить на частной территории, чтобы избежать бюрократических процедур, хотя логичнее было бы установить на пристани, чтобы каждый приезжающий в наши края его видел».
https://vk.com/svirberega
И верно: на практике, когда люди устанавливают памятные доски или поклонные кресты на общественных территориях, о согласовании с властями, чаще всего речь не идёт. Но при этом пока такие объекты могут быть признаны незаконными.
Экология памяти
Только что мы отметили памятные январские даты: 80-летие со дня прорыва фашисткой блокады и 79-летие полного прорыва вражеского кольца. При этом известно, что по уточнённым данным, в блокадном Ленинграде погибли от бомбёжек и умерли от голода около 1,1 миллиона человек.
За два с половиной года оккупации на территории Ленинградской области погибло более 30 тысяч мирного населения и 110 тысяч военнопленных. И еще 250 тысяч человек были вывезены в Германию.
Вспоминая о минувшем, Вячеслав Харинов определяет важнейшую на сегодняшний день задачу:
«Сейчас особенно важно говорить не только о сохранении связанных с Великой Отечественной войной и другими периодами российской истории памятных мест, приведении их в порядок, но и об экологии памяти, экологии культуры, которой способствуют народные инициативы. Причём важны даже самые малые факты истории из семейных архивов».
В который раз напоминает он и о войне незаконченной и неизвестной – «белых пятнах», связанных с историей Великой отечественной войны, Ленинградской битвы. Например, о деревне Петрово Ленобласти, где покоятся расстрелянные за перемещения между населенными пунктами во время оккупации.
«Если упускаем детали, упускаем саму историю войны, которую хранят не только историки, но и народная память», – уверен он.
Запомнились и такие слова Вячеслава Харинова:
«Путь правды всегда труднее. Человек постоянно оказывается перед выбором. Но у христианина из всего разнообразия один выход: идти по пути добра и света».
К слову, цель масштабного проекта «Без срока давности», в котором участвует отец Вячеслав, – противодействие фальсификации истории. Благодаря ему, в частности, стал достоянием общественности ряд неизвестных архивных документов, связанных с Нюрнбергским процессом.
Говорят, что «памятники – это восклицательные знаки эпохи. Пожалуй, но только если они приковывают внимание, настраивают на честную память о пошлом и путь добра и света. Такие народные инициативы стоит поддерживать.
Евгения Дылева
Фото: Валентин Илюшин, Анастасия Илюшина/Online47
